hild_of_vilnius (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
hild_of_vilnius) wrote2015-06-29 02:38 am
hild_of_vilnius) wrote2015-06-29 02:38 am
Entry tags:
Библиотечная сказка - Разговоры за кофе, часть первая
Огромное спасибо ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
silent_gluk за редактирование этого безобразия.
Посвящаетсяmorra_winter, которая догадалась, зачем Котик читает Достоевского.
Продолжение вот этой истории.
Между ними должны быть еще две, и они будут, если все будет в порядке, но пока - так.
Дисклаймер – самоирония, котики, Достоевский, литературоведение, разговоры за жизнь, разного рода интимные отношения.
И еще котики.
Пейринг – герои, книги, кофе. И котики.
Предупреждение: я не очень понимаю, что сейчас может считаться взрослой тематикой, но очень может быть, что тут она есть. В конце концов, герои пьют кофе.
И еще одно: Если кто считал Котика хорошим человеком, то он ни то и ни другое.
Средняя сестра, тоже показалась ему симпатичной хотя у нее было только две головы, а чешую она красила во все оттенки серо-буро-малинового, полагая это модным и современным. Но, когда он прочитал несколько ее фанфиков, то понял, что не судьба.
– Не понимаю, как так можно, – жаловался Котик другу во время следующего посещения Библиотеки, – пишешь "out of character", так прочитай про этот character хоть что-нибудь! А то получается бред и тупо содомия... Я уж не говорю про грамматику и пунктуацию, это уж вообще какое-то извращение, – печально вздыхал князь-некромант.
– Нет, я не против хорошего слэша, – продолжал он. – Даже если про меня. Я все понимаю – невинные девичьи фантазии... Но чтоб такие безграмотные!
И огорченный Котик одним глотком опустошил чашку сливок, совершенно игнорируя кофе.
Они сидели на кухне, окно выходило во внутренний дворик, по которому бродили куры, а в будке, переделанной из ящика, в которых магу регулярно привозили журналы (увы, новых комиксов пока не было), дремала лисичка-фенек.
...Она появилась недавно – сначала приходила, когда Элрик кормил кошек, – мелкая, худая, с огромными ушами, вся какая-то дурацкая. А однажды не ушла – свернулась клубочком в ящике со старыми газетами и вылезала только поесть. Кур не трогала, видимо, понимая, что чревато – а может, потому, что они были крупнее ее.
Белая, с желтоватой полоской на спинке – поначалу Элрик принял ее за песца, вечного спутника своей печальной жизни и предвестника очередных несчастий. Несколько дней зверушка в основном спала – Элрик было забеспокоился и даже тайком отыскал в библиотеке книгу под названием "Домашние лисы: заразы и паразиты" и уже почти собрался начать ее читать, – но, к счастью, обошлось.
...А потом Зариния вымыла животное, и оно оказалось просто бледно-рыжей лисичкой с большими ушами. Супруга Элрика выделила зверушке миски, надела противоблошинный ошейник, свозила куда-то сделать прививки и объявила, что лисенка будут звать Имрир (за цвет, худобу и способность неожиданно исчезать, когда нужно пить лекарство, и появляться, когда дают еду) – и что это девочка. Герой поворчал было, что мало ей кошек и вообще подбирает зачем-то всякую дурацкую полудохлую фигню, – разговор происходил за завтраком, и маг при этих словах почему-то сделал круглые глаза, поперхнулся кофе и еще долго хихикал в полу своей мантии.
Вечером Элрик спросил жену, есть ли у нее деньги и не должен ли он кому-нибудь чего-нибудь, размышляя о том, какой квест могут дать такому герою, как он, вращенские ветеринары. Зариния ответила, что все в порядке – оказывается, за все то время, что он работал героем-библиотекарем, ему полагалась зарплата за маг знает сколько месяцев – сам Элрик как-то забыл поинтересоваться этим вопросом.
Причем хорошая такая зарплата – потому что это же сказка. А еще премиальные, командировочные, отпускные, деньги на подарки к праздникам (трижды в год), новый меч (раз в полгода), карандаши (две коробки в месяц), блокнотик для рисования чертиков (когда маг не забудет заказать), пиво за вредность (по потребности, но ты не это...) – и торт со взбитыми сливками всякий раз, когда ему приходится иметь дело с мудаками или идиотами.
...Который, если надо, может быть заменен пирожными.
И да, там уже скопилась немалая сумма, в том числе за неиспользованные мечи, отпуска и карандаши, маг ему даже вроде как намекал – так что она взяла деньги на прививки, кофе и что ей там было нужно.
И восемь пирожных.
Кстати, их маг печет по первому требованию – и очень неплохо.
И, кстати, купила ему новую одежду ("Я уверена, тебе пойдет, там такие потрясающие кружева!")
...А в ближайшие выходные они поедут в город, потому что там театры, литературные салоны, выставки, кино, – и Элрик понял, что судьба надвигается на него со всей своей неотвратимостью.
...А на праздники, когда работы меньше, можно будет взять отпуск, – знаешь, какие у них там новогодние ярмарки!
Элрик, у которого празднование нового года ассоциировалось исключительно с жертвоприношениями хаосским богам, истязаниями рабов и прочих, не успевших спрятаться – ну и массовой оргией, участие в которой было строго обязательно, не хотел даже думать, о том, что это могут быть за ярмарки, и даже представить себе боялся, что там может купить Зариния.
Он вообще не слишком любил новый год – отец как-то сурово наказал его за то, что он засиделся над книгами и проспал оргию.
Что поделать – такие уж в Мелнибонэ были порядки.
Впрочем, все, что можно было, он с этим уже сделал.
...А привычку мага украшать дверные проемы колючими ветками и стеклянными фигурками и колокольчиками, которые противно звякали, когда Элрик задевал их головой, а также печь огромное количество кексов, пряников и всевозможного печенья, он считал каким-то совсем уж странным извращением.
Хотя печенье любил.
Особенно с пряностями.
И имбирную коврижку. И миндальные пирожные с кремом.
Утешая себя тем, что он же извращенец, об этом даже в книжках написано...
Элрик попытался осторожно выяснить, есть ли во Вращенцах что-нибудь хорошее – например, пиво и Фэйсбук.
Зариния отвечала, что про пиво не спрашивала, но там есть несколько очень приятных кафе – в некоторых даже держат кошек, – а Фэйсбук, кажется, был у мага...
Но оказалось, что у него только Одноклассники – собрание таких же старых ...колдунов, с которыми он вместе учился еще во времена Атлантиды.
– Ладно, – сказал Котик, со вздохом выливая себе на язык последние капли сливок из чашки, – дай мне чего-нибудь почитать. Что у тебя вообще есть нового, хорошего и интересного?
– А ты не лопнешь? На прошлой неделе взял дюжину книг...
– Так я же половину уже вернул. А те две по искусству – для эльфа...
– Как он там, кстати?
– Хуже, – пожал плечами Котик. – Но это закономерно – как я понял, с началом лечения им часто хуже становится. Ничего, лежит, читает, рисовать пытается.
Котиков эльф был родом из какого-то странного мира, где все время шла война. Котик выкупил его у ученых соседней страны, исследовавших всякие иномирские диковинки – время от времени им удавалось заманить в свои ловушки какое-нибудь живое существо. Впрочем, живым оно обычно оставалось недолго.
Несколько месяцев они изучали бедолагу, а то, что осталось, продали – за ненадобностью. Выжил эльф только благодаря целительскому искусству котиковой бабушки, которая выхаживала его почти полгода. За это время эльф выучил язык, начал осваиваться, а потом у него обнаружилась редкая болезнь, мучительная и трудноизлечимая. Страдали ей только истинные эльфы, пережившие что-нибудь ужасное – и, по счастью, нечасто. У них периодически открывались раны, накатывали приступы дикой боли, им снились кошмары или казалось, что они все еще в плену... Маг считал, что беднягу могли заразить намеренно в ходе каких-то экспериментов, он читал о похожих случаях.
Элрик полагал, что это не лечится – в паре книг упоминались случаи исцеления, но почти без описаний, – и по косвенным признаком можно было понять, что лечение было долгим, мучительным и далеко не всегда успешным. У героя были по этому поводу некоторые предположения, и не сказать, чтобы они ему нравились.
Но Котик пытался и, кажется, надеялся. Впрочем, он вообще всегда надеялся на лучшее – и оно его редко подводило. Видимо, не хотело огорчать такого котика.
Мало того, что князь-некромант был весьма симпатичным котолюдом – так еще и очарователен, зараза, до неприличия. И во время, и после неприличия – и даже когда выпивал дневной запас сливок, вылизывал миску, жалостливо смотрел в глаза и в третий раз просил продлить книгу еще на месяц.
А лучше на два.
...У Котика была длинная густая шерсть цвета топленого молока – это же, наверное, вычесывать каждый день!
Или вылизываться?
Котик был высок, строен, широкоплеч и невероятно изящен. Плавные, словно текучие движения: только здоровался с порога – глядь, уже сидит за столом, гладит Мурку, вольготно расположившуюся у него на коленях, и пьет молоко прямо из кувшина, зараза такая!
Роскошный хвост, кисточки на ушах – всевозможные девы от него, наверное, без ума. Угораздило же его полюбить змею, которая, возможно, даже Достоевского не читала, и странного иномирского эльфа с черной болезнью. С эльфом ведь даже любовью не займешься – во всяком случае, в обычном смысле. Только и остается книги вместе читать. Впрочем, Котик намекал, что найти желающих заняться любовью гораздо проще, чем существо, с которым можно обсуждать прочитанное.
Извращенцы они, как есть извращенцы.
Элрик не очень понимал, какие отношения связывали Котика с его, так с сказать, приобретением. Самому ему эльф скорее нравился: совсем еще молодой, жизнерадостный, с легким и веселым характером – даром, что в своем родном мире он не знал ничего, кроме пустыни и войны.
И с чувством юмора там все было хорошо – подобно многим, герой считал, что у эльфов это скорее редкость.
И с книгами обращался уважительно.
Кроме того, герой видел в его истории параллели с собственной печальной судьбой. Хотя где он только их не видел – взять, к примеру, романы Достоевского, которые ему подсунул Котик...
...Ведь ничего же общего – мелнибонийская жизнь с ее постоянными интригами, пытками, убийствами и оргиями была куда естественней и проще!
– Слушай, а как его зовут-то? – поинтересовался герой, раздумывая, принести гостю еще сливок, или обойдется. – А то мы все эльф да эльф...
– А ты не знаешь? – изумился Котик, – Я думал, вы это, познакомились? Ну ты даешь – провели вместе ночь, чуть ли не книги вдвоем подклеивали – а имени не узнал! Вот сам и спросишь при встрече. И Котик откинулся на спинку стула, развалившись на жестком сидении, как в удобном кресле. У Элрика так никогда не получалось.
...Он действительно как-то предложил эльфу переночевать в Библиотеке, опасаясь, что ночью в дороге с тем может случиться один из его приступов. А предложение помочь с починкой старых книг и прочими библиотечными делами было с его стороны знаком симпатии и уважения. Надо же чем-то порадовать больного...
А кому попало такое не предложишь. Котику, например, он не стал бы.
Ткнется в книгу, зачитается... В смысле, у него, наверное, лапки не приспособлены для такой мелкой работы.
Тут он ошибался.
Люди вообще часто ошибались в том, что касалось Котика.
– Да когда еще он приедет... лучше я в картотеке посмотрю, – нашелся герой.
Он вышел, а князь-некромант бесшумно встал, тихонько прокрался к раковине, вылил кофе, с отвращением сполоснул чашку и налил себе еще сливок.*
* Не пытайтесь повторить это дома.**
**Если, конечно, вы не котик.
Впрочем, герой не был уверен, что спутники Котика значатся в его картотеке по именам, а не просто, скажем, как "эльф из котиковой свиты", "змеелюд с серой чешуей и странным амулетом", "фиолетовая дева с огромными... ну, например, глазами".
Непорядок, конечно, вопиющий, но он тогда вернулся из неудачной поездки с сотрясением мозга... Ничего, вот сейчас и поправим. Ради картотеки Котик не сможет отказать... Заодно и посмотрим, кто из них чего брал – может, найдется злодей, зачитавший три выпуска комикса о героических братьях-котолюдах.
Ага, вот:
Оюми, змеелюд-полукровка, старший над учениками. Три книги по истории, какая-то этнография, магические гадания и какая-то странная порнография, от которой сам Элрик краснел и смущался, а Зариния почему-то хихикала.
Дама Шерл из лесного города, бывшая рабыня в Золотых Песках, сейчас помощница управляющей: пара сентиментальных романов, что-то по садоводству и толстая книга о стране некромантов – история, политика, управление, знатнейшие семьи... Зачем бы ей?
Мальчик Кей'е, ученик с западного побережья... На самом деле девочка, если герой хоть что-то в этом понимал. "Некромантские народные сказки", "Искусство тайного убийства", "Почему для создания зомби нужны мозги" – словом, обычная подростковая литература.
Дама по имени Чудовище, орка, инженер и преподаватель математики... "Занимательная геометрия", "История моды в картинках", сборник задач по алгебре, том восьмой, Перельман, Эшер...
Ну, ничего себе орки у них!
– Это что, шутка? – не выдержав, поинтересовался герой.
– Не, это наш инженер, – ответил Котик. – А что? Ну да, она действительно орка и действительно преподает математику. Не знаю, где отец ее откопал... Кстати, действительно откопал, но она была еще жива, он взял ее в дом, мы росли вместе. Ну и вот... что выросло, то выросло.
– Сочувствую ее ученикам.
– Это ты зря. Она толковая тетка и преподает интересно. Ехидная, но не сказать, чтобы злая. И вообще, если бы мне в свое время попался такой учитель математики, то я бы ее хоть знал... Наверное, – сказал Котик и вздохнул о несбыточном.
– Представляешь, прониклась моим эльфом – в жизни не угадаешь, из-за чего.
– Обычно орки терпеть не могут эльфов, – заметил герой, чуть гордясь своими познаниями.
– Это смотря где... Здешние тоже без большой любви. Не то чтобы ненавидели, а просто... Рядом живут, очень разные, ну и стараются не связываться. Если уж на то пошло, от людей у них гораздо больше проблем. Я думал как-то их познакомить, чтобы чего не вышло... Но они сами – Котик усмехнулся. Померились на задачках – причем он, невинное дитя, так и не понял, что это они так мерились... Не совсем ловит такие вещи. А потом она прониклась тем как он держался в плену и тем, что он спокойно об этом говорит. Оказывается, у здешних горных орков принято по-всякому мучить друг друга, а потом хвалиться, кто от кого чего вытерпел... А эльфы этого не любят и не ценят, поэтому считаются существами слабыми, глупыми и неблагодарными. Кроме того, они, представь, регулярно подвергают себя ужасным мучениям, добровольно купаясь в горячих источниках – и не по обету или там в наказание, а просто так, для удовольствия! А может, дело в том, что они почти не пьют – по орочьим меркам.
...Казалось бы, сколько она там помнит, ей лет пять было, наверное, или меньше – а вот же. Что-то от кого-то слышала - и много лет считала, что все это действительно так и есть. Это говорит о том, что этнография у нас преподается из рук вот плохо и надо с этим что-то делать! – неожиданно закончил Котик.
– А они случайно не это? Мне показалось – есть у него на уме какая-то девушка...
– Нет, там неслучайно другая девушка. Я тоже думал, что все закончится постелью, а наутро он придет мне рассказывать или просто будет ходить с сияющими глазами. – Улыбка Котика была теплой и немного грустной. – Но по итогам они названные брат и сестра. Причем она чуть ли не старшая – во всяком случае, когда поймала курящим в компании моих учеников – отругала, как котят. Объяснив, что настоящие "горные дедки", в смысле, орки курят исключительно трубки из верескового корня, причем начинают не раньше, чем одна из дочерей родит им первого внука или внучку. А потом отвела его в сторону и сказала все, что в таких случаях обычно говорят сестры. Ну, типа она думала, что он умнее, ладно, ребята обормоты, а он все же эльф и ему надо беречь свое здоровье.
– А ему вредно?
– Да понятия не имею. По-моему, без разницы. Но ей-то не это важно...
– Еще какие-то змеелюды – Элрик вернулся к списку. – Котолюды читающие – ну и зоопарк ты у себя собрал!
– Ага, – самодовольно усмехнулся Котик. – Мне нравится!
– Вот, есть! Аргайль-ни-Онгэре, эльф из другого мира, место жительства – Островной замок, принадлежность – Котиков вассал...
– Аргайль – это какая-то рысь? – Элрик достал с полки словарь.
– Это каракал.
– Черноухая рысь, да... Ну что же, тоже в каком-то смысле котик, – усмехнулся библиотечный герой.
– С во-от такенными кисточками на ушах, – улыбнулся князь-некромант.
– Значит, вы отчасти тезки?
– Родственники, – уточнил Котик, – по кошачьей линии. Его тоже порадовало.
– Твои мальчики его случайно черноухим не дразнят?
– Ну, почему же случайно... Бывает, конечно, – пожал плечами Котик. – Если по-доброму – то и он им в ответ что-нибудь такое пошутит. А если хотят поставить на место, или там обидеть, то он им объяснит. Что вот так делать не стоит, себе дороже, – Котик нехорошо усмехнулся. – Почему-то многие считают, что порченые очень чувствительные, хрупкие обидчивые и крайне болезненно реагируют на что попало, что любая малость может довести их до приступа...
– А "ни онгэре"... онгон, онге... Мертвый, священный, что-то в этом роде? – Элрик полистал книгу. – Священный каракакл? Или небесный?
– Ушедший в небо. У них вся культура связана со смертью и прошлым, – добавил князь-некромант с ненавистью в голосе.
– Может, это имеет отношение к его болезни?
– Не без того. – Котик выпрямился и внимательно посмотрел на библиотекаря. – Представь, ребенок жил в месте, где радость выдают по праздникам, небольшими порциями, и то не всем; время на себя выпадает редко, книг практически нет, любовь складывается у немногих, впереди ничего, кроме смерти, друзья, которые еще не погибли, обречены – и редкие счастливцы успевают зачать дитя. И да, мне кажется, причина в этом: их народ умирает, но он только здесь осознал, что можно жить как-то иначе. Так что у мальчика дилемма: он-то здесь счастлив, ему хорошо, у него друзья, книги, всевозможные занятия, развлечения и удовольствия на любой вкус – а все, кого он знал и любил, умерли или остались там... И помочь он им не может ничем – да и не очень понятно, чем им там можно помочь. Вряд ли они захотят что-то менять, если бы даже и была возможность.
– Эльфы вообще довольно консервативны, – заметил герой, у которого не было знакомых эльфов кроме того же Аргайля. Приезжали, разумеется, в библиотеку, брали книги – но общения как-то не случалось.
– Он очень умный, – сказал Котик и в голосе сверкнул металл, как будто князь-некромант на мгновение выпустил когти. – Быстро учится и очень хочет жить.
– Вы действительно спите вместе?
– Завидуешь?
– Немного, – признался герой. – На самом деле скорее возможности общения...
– В основном, когда ему нехорошо, – Котик грустно улыбнулся. – Если приступ был или надвигается – нужен кто-то, за кого можно уцепиться, чтобы удержаться в реальном мире. А кроме меня, у него здесь нету никого. Да и дома, как насколько я понял, тоже. А я большой, теплый, ласковый, пушистый, – не без самодовольства заметил князь-некромант. – И со мной хорошо...
– А твоя змеедева знает?
– О чем? Что я пытаюсь спасти порченого эльфа? Разумеется, – Котик кивнул.
– Не ревнует?
– С чего бы? – Усмехнулся Котик. – Они знакомы и неплохо ладят, он ей нравится... Знаешь, он практически единственный не испугался, когда увидел ее в первый раз, – сказал Котик с умилением. Ему вообще красивые девушки нравятся, он ее даже рисовать пытался... Да и к тому же помочь порченому – сам знаешь, дело благое...
Элрик не знал.
– Она даже предложила пару любопытных идей... Понимаешь, у каждого из нас, кроме общей жизни, которая, надеюсь, будет, есть еще и своя собственная – и нас это полностью устраивает. У меня – вассалы, ученики, война и весь этот край, у нее – свои исследования, научные проекты и прочие университетские дела...
– А сам эльф... Аргайль?
– Так он уже почти взрослый. Он рад за меня, конечно – и я надеюсь, мне когда-нибудь случится порадоваться за него тоже, по схожему поводу. Разумеется, я буду помогать ему, лечить, заботиться и все прочее. Потому что мне этого хочется. Так что не беспокойся, – Котик усмехнулся, продемонстрировав острые зубы. – Ни один эльф не пострадает.
– У меня такое ощущение, что ты его как бы это сказать... что у тебя есть в его отношении некие, как бы это сказать... Определенные желания, если ты меня понимаешь, – осторожно сказал герой, прикидывая, даст ему Котик в ухо или не решится.
– Ты знаешь, – мохнатая морда Котика приняла чуть задумчивое выражение, – когда мы только познакомились, у меня были определенные желания, не скрою... Я сомневался, думал – стоит ли, не будет ли хуже, не отпугну ли я его, и вообще этично ли то, что я хочу ему предложить. – Котик усмехнулся. – Он казался мне безгранично наивным, очень нежным и трогательным... К таким невольно иногда испытываешь... не знаю, поймешь ли ты меня.
– Еще как, – хмуро сказал герой.
– Ну, вот... И я, конечно, не удержался. Но знаешь, с тех пор прошло довольно много времени, и я давно уже сделал с ним все, чего мне хотелось, реализовал все свои не вполне обычные желания... Точнее, мы их вместе реализовали, у него оказалась замечательная фантазия! – Котик мечтательно улыбнулся. – Разумеется, это не мешает нам периодически заниматься подобными вещами, но на них все-таки время нужно, и чтобы он здоров был...
– Но ведь эльфам, вроде, нельзя! В смысле, они умирают, если их...
– Но ведь кроме этого есть масса других способов доставить друг другу радость и удовольствие, правда? – Котик внимательно посмотрел на героя, словно на что-то намекал.
– Да, но это на любителя...
– Знаешь, мне было очень любопытно, что у нас получится. Ты, ведь в курсе – у меня есть, скажем так, особые вкусы, довольно нетипичные – увы, никто из моих друзей не способен их разделить. Даже ты, хотя я так надеялся... – При этих словах Котик печально вздохнул, а героя передернуло. – Ученики ноют и просят пощады, не успеешь толком начать, – продолжал он. – Или сразу говорят, что им не интересно... Приходится чуть ли не силой заставлять, а в этом мало радости...
– Смотря кому, – заметил герой.
– Я люблю, чтобы все было добровольно и к взаимному удовольствию, – возразил Котик, – Иначе скучно. Но до сих пор никто из моих друзей не мог или не хотел разделить этого со мной... Я даже змеедеву едва уговорил – а он сразу согласился, и с таким восторгом! И ему понравилось! Он сказал, что это потрясающе, у него в жизни не было ничего подобного и он хочет еще! – воскликнул Котик с волнением в голосе. – Конечно, можно сказать, что я воспользовался его невинностью...
– Не может быть, – воскликнул герой, потрясенный этим признанием. – Ты не стал бы... Нет, не говори, что... Или все же?
– Почему не стал бы? – Котик беспечно раскачивался на стуле.
– Ты дал ему прочесть Достоевского? – Ужаснулся Элрик. – И не жаль тебе... Ему и так досталось!
– Именно поэтому! И он, кажется, оценил. Иногда люди делают со своей жизнью совершенно кошмарные вещи – при этом совершенно добровольно... Он говорит, оно даже чем-то похоже на их жизнь, там, у них – не так, конечно, страшно, но все-таки...
– Ну у тебя и способы... Ничего сказать, порадовал человека.
– Но ведь помогло же! Для начала я научил его читать. – Котик так и лучился самодовольством и гордостью. – То есть по-своему он умел, но они там у себя пишут целыми фразами, каждое предложение – такая замысловатая загогулина. Ну и потом – начал я все же с Пушкина. Не думай, что я совсем уж... А потом, представляешь, – он прочел Честертона и попросил еще!
– И что? – спросил Элрик, который несколько раз слышал это имя, но читать поленился.
– Ему понравилось, он поблагодарил меня и спросил, нет ли еще. – В голосе Котика звучало непривычное волнение. – Ты не представляешь, как приятно обсуждать любимые книги с хорошим другом, который тоже их читал! Конечно, время от времени мы делаем это и сейчас. Но в первый раз – да, это было потрясающе! Я для него даже старую азбуку вытащил – знаешь, ту, где А – артефакт, Б – беспорядок, В – василиск...
– По-моему, там было А – апасность, – возразил герой.
– Я все-таки хочу себе грамотного эльфа. Нет, конечно, в чем-то ты прав – странные желания иногда посещают меня. Например, взять в библиотеке две одинаковых книги – новые, никогда прежде не читанные – и прочесть обоим, одновременно – а потом обсудить, – на наглой рыжей морде возникла мечтательная улыбка.
– Извращенец, – убежденно сказал Элрик.
– Да, – согласился Котик, – и что? Я действительно родом из Вращенец, матушка моя – тамошняя городская фаэри.
– Поэтому папой выбрала котолюда.
– Да, у нее хороший вкус. Котолюды, чтоб ты знал, лучшие любовники.
– Да мне как-то не актуально, – пожал плечами Элрик. – Или ты хочешь сказать, что твоему эльфу повезло?
– Куда там повезло – с диагнозом таким!
– В смысле – с тобой?
– Это мне с ним повезло. В кои-то веки нашел кого-то, с кем у нас схожие вкусы.
– Ты серьезно имеешь в виду эту мрачную унылую классику? – в который раз поразился Элрик.
– Так ведь хорошие книги! Не фигня же какая-нибудь...
– Он просто не знает ничего другого, а ты пользуешься его невинностью. Это бесчестно, – убежденно сказал великий герой. – И вообще, у вас какие-то странные отношения. Никак не пойму – кто он тебе?
– В смысле? Он – мой эльф. Один из моих, из тех, за кого я отвечаю. – Котик смотрел прямо и твердо. – Мой друг, – Котик сделал ударение на слове "мой". – Знаешь, он такой... Славный, ласковый, умный, приятный на ощупь... Дурацкое создание, но в чем-то очень трогательное. Он кажется очень уязвимым, его хочется защитить и согреть... У него ж ни шерсти, ни чешуи, поэтому кажется особенно беззащитным. Чуть холоднее меня – поэтому кажется, что он все время мерзнет. Полуслепой – в смысле, ни усов у него, ни вибрисс, я не представляю, как вы так живете и не падаете, как удерживаете равновесие без хвоста. А вот же – и умный, и читает, к знаниям тянется, держится с достоинством... Больной, опять же – и при этом очень адекватный, не ноет, не жалуется, очень хорошо держится, и расслабляться умеет, и радоваться жизни... Знаешь, из него вышел бы неплохой маг – теоретик, разумеется, дара у него нет – и ни у кого из них, как я понял, нету. Но соображает он очень хорошо – представляешь, он помогает моим ученикам делать домашнее задание! И если он решится – на летнем празднике я назову его братом, – неожиданно закончил князь-некромант.
– А бить братьев у вас можно? – ехидно поинтересовался герой.
– А почему нет? – удивился Котик. – Мы с сестрой все время дрались, братца своего младшего я выдеру когда-нибудь, если он не поумнеет и не перестанет лезть в герои.
Элрик почему-то подумал, что это такая же пустая угроза, как и обещание наказать учеников за очередные шкоды и дурачества.
– Родители нас не били никогда, а вот от бабушки влететь могло... А в его случае – это хороший способ вывести из приступа, если поймать в самом начале, когда он только проваливается туда. Укусить или когтем провести... Но обычно мы просто деремся. Он, между прочим, вполне способен меня побить, но на мне синяки не так заметны, – усмехнулся Котик, – поэтому все, кому есть дело до того, что их никак не касается, думают, что я его обижаю...
– Это у вас такие сексуальные игры в доминирование? – не удержался от подначки Элрик.
– Не, это ты опять что-то прочитал и не понял. Я – доминирующий котик на этой помойке, и оспорить этого не позволю никому, – князь-некромант был неожиданно серьезен. – А сексуальные игры у меня будут с змеедевой после свадьбы, если только меня не убьют до того. И у него тоже, надеюсь, будут, когда они сообразят... Сам видел, или он тебе говорил?
– Видел... И упоминал, да. Вскользь, когда говорили о способах лечения.
– Я рад, что он заводит отношения на стороне.
– Нет у нас никаких отношений, – возмутился герой.
– Трепаться полночи – отношения, – наставительно сказал Котик, – Обсуждать книги, курить всякую гадость – тоже отношения. Кататься с оркой по озеру, вместе решать задачки, помогать с учебой, ходить купаться всей компанией, чай пить – отношения. Писать вместе текст – отношения. Практически интимные.
– Так у вас с ним это...
– Разумеется, – кивнул Котик. – А как иначе в нашем деле? Тебя, между прочим, звали в компанию – втроем было бы веселее.
– Увы. У меня нет ни склонности, ни таланта, – чуть высокомерно ответил Элрик, хотя порой ему, признаться, до смерти хотелось присоединиться к развлечениям друзей. – Я даже не представляю толком, как это делается.
– А ты классику читай – все оттуда, – посоветовал Котик.
– Извращенцы вы, – убежденно сказал Элрик. – Извращенцы, а комиксов не пишете...
– Да будет тебе комикс, будет! Половину написали уже...
– Быть не может! – недоверчиво воскликнул герой. – А я думал, вы что-нибудь серьезное...
– Надеюсь, будет и серьезное. Это пока так, проба сил...
– А о ком?
– А вот это сюрприз. Но к лету будет, я надеюсь.
– С приключениями? – недоверчиво переспросил Элрик. – С драками, сокровищами, монстрами и полуголыми девицами?! А то знаю я вас, извращенцев – с вас станется и по мотивам Достоевского нарисовать.
– Разумеется, – степенно кивнул Котик.
Глаза великого героя светились благодарностью цвета малинового варенья. Он был уверен, что Котик шутит – не может же быть, чтобы они ради него, кто-то ради него взялся за такое сложное и кропотливое дело. Он даже сходил на ледник и принес еще одну миску сметаны и кувшинчик сливок. – Котик тут же зачерпнул лапой и начал изящно облизываться.
– А здешние ты все уже прочитал? – спросил он, не дожидаясь замечания о необходимости мыть лапы.
– Почти. Придется все же ехать в затерянный город за библиотекой загадочного древнего народа... Говорят, там могло сохраниться множество комиксов, в смысле, древних книг, имеющих огромное научное значение... А поехали со мной! – Предложил герой в порыве котолюбия.
– Ты один поедешь? – уточнил князь-некромант.
– Не знаю еще. Может, удастся найти кого из друзей...
– А они не будут против котика в компании?
– А кто их спро... Нет, не думаю, они вполне кототолерантны...
– А если я возьму пару-тройку своих?
– Жену? – Элрик поежился, представив себе путешествие в обществе змеедевы.
– Не, она комиксами не интересуется. Пару учеников потолковее, может, Оюми – ему полезно развеяться. Аргайля, само собой.
– А его-то зачем?
– Он неплохо стреляет, – пожал плечами князь-некромант, вылизывая миску. – И вообще ему полезно – адреналин, приключения... Мне кажется, ты тоже будешь рад его видеть.
– Это да. Он славный, и я ему многим обязан, но не будет ли слишком опасно...
– А что не опасно?
– А если его скрутит прямо в пути?
– Разберемся. Так что там насчет книжек? – Он отставил пустую миску, в которой не было и следа сметаны.
– Новое, хорошее и интересное, говоришь? Вообще, это три разные категории, – сказал Элрик, поддразнивая друга, и налил себе еще кофе. – Они даже на разных полках стоят. Вон, вчера привезли целый ящик "Магия макраме", "Тысяча и один рецепт ягодного десерта", "Как стать Черным Властелином Мира за 24 часа", "Разведение гупий в домашних условиях"...
– Гарпий? – переспросил Котик. – Зачем их разводить – и с кем? Они сами прекрасно справляются... А что там еще?
– Что-то по цветоводству, – сказал Элрик, перебирая книги. – "Детские сказки Мелнибонэ", Перумова очередной роман...
– Перумов? – Котик зевнул, демонстрируя пасть, полную очень острых зубов. – Я, вроде, что-то когда-то читал, – в его голосе звучала неуверенность, – там были два парня, да? Об одном говорилось, что он красивый, о втором – что вроде как умный? Но на самом деле умных там, не было, зато была империя и много странного секса... Она, кажется, их... или они ее? – Котик смотрел в стол, точнее, в пустую миску, и казался непривычно смущенным.
– Там, где империя, обычно не без того, – согласился Элрик.
– Тебе лучше знать.
– Именно что. Как-никак я бывший император Мелнибонэ, – со знанием дела ответил библиотечный герой. – Знаешь, не хочу тебя расстраивать, но, подозреваю, это был срамной фанфик, к которому автор вряд ли имеет отношение... Скорее всего, – сказал Элрик, немного гордый своими литературными познаниями. – То есть я не читал всех его романов – очень уж их много, так что не могу утверждать наверняка...
– Понимаешь, я хотел положительный образ некроманта, – пожаловался Котик, делая глоток сливок из кувшина, – чтобы там эльфы и ми-ми-ми, а это? Они же там же все идиоты...
– Романтический персонаж не может не быть идиотом, – наставительно произнес великий герой. Он вычитал эту мысль в каком-то окололитературном журнале, чем втайне очень гордился. И его совсем не насторожил тот факт, что журнал лежал в сортире, среди старых подшивок "Вестника некроманта", "Злодейской улыбки", "Ни дня без мерзости" и тому подобного.
– А ты разве не романтический герой? – удивился Котик, кажется, почти искренне.
– А я романтический злодей. Нам можно быть умными, – разъяснил мелнибониец. – Но только по пятницам. Ну, еще иногда по средам, но так, чтобы никто не догадался. А сам-то ты, по-моему...
– А я котик, нам вообще все можно, и мы ни у кого не спрашиваем!
...И дурацких журналов не читаем, – добавил он мысленно.
– Хорошо устроился, – усмехнулся герой. – Вечно вам, котикам, все самое вкусное. Кстати, сливок больше нет, это последние.
Вторая часть
Третья часть
Четвертая часть
silent_gluk за редактирование этого Посвящается
morra_winter, которая догадалась, зачем Котик читает Достоевского.Продолжение вот этой истории.
Между ними должны быть еще две, и они будут, если все будет в порядке, но пока - так.
Дисклаймер – самоирония, котики, Достоевский, литературоведение, разговоры за жизнь, разного рода интимные отношения.
И еще котики.
Пейринг – герои, книги, кофе. И котики.
Предупреждение: я не очень понимаю, что сейчас может считаться взрослой тематикой, но очень может быть, что тут она есть. В конце концов, герои пьют кофе.
И еще одно: Если кто считал Котика хорошим человеком, то он ни то и ни другое.
Средняя сестра, тоже показалась ему симпатичной хотя у нее было только две головы, а чешую она красила во все оттенки серо-буро-малинового, полагая это модным и современным. Но, когда он прочитал несколько ее фанфиков, то понял, что не судьба.
– Не понимаю, как так можно, – жаловался Котик другу во время следующего посещения Библиотеки, – пишешь "out of character", так прочитай про этот character хоть что-нибудь! А то получается бред и тупо содомия... Я уж не говорю про грамматику и пунктуацию, это уж вообще какое-то извращение, – печально вздыхал князь-некромант.
– Нет, я не против хорошего слэша, – продолжал он. – Даже если про меня. Я все понимаю – невинные девичьи фантазии... Но чтоб такие безграмотные!
И огорченный Котик одним глотком опустошил чашку сливок, совершенно игнорируя кофе.
Они сидели на кухне, окно выходило во внутренний дворик, по которому бродили куры, а в будке, переделанной из ящика, в которых магу регулярно привозили журналы (увы, новых комиксов пока не было), дремала лисичка-фенек.
...Она появилась недавно – сначала приходила, когда Элрик кормил кошек, – мелкая, худая, с огромными ушами, вся какая-то дурацкая. А однажды не ушла – свернулась клубочком в ящике со старыми газетами и вылезала только поесть. Кур не трогала, видимо, понимая, что чревато – а может, потому, что они были крупнее ее.
Белая, с желтоватой полоской на спинке – поначалу Элрик принял ее за песца, вечного спутника своей печальной жизни и предвестника очередных несчастий. Несколько дней зверушка в основном спала – Элрик было забеспокоился и даже тайком отыскал в библиотеке книгу под названием "Домашние лисы: заразы и паразиты" и уже почти собрался начать ее читать, – но, к счастью, обошлось.
...А потом Зариния вымыла животное, и оно оказалось просто бледно-рыжей лисичкой с большими ушами. Супруга Элрика выделила зверушке миски, надела противоблошинный ошейник, свозила куда-то сделать прививки и объявила, что лисенка будут звать Имрир (за цвет, худобу и способность неожиданно исчезать, когда нужно пить лекарство, и появляться, когда дают еду) – и что это девочка. Герой поворчал было, что мало ей кошек и вообще подбирает зачем-то всякую дурацкую полудохлую фигню, – разговор происходил за завтраком, и маг при этих словах почему-то сделал круглые глаза, поперхнулся кофе и еще долго хихикал в полу своей мантии.
Вечером Элрик спросил жену, есть ли у нее деньги и не должен ли он кому-нибудь чего-нибудь, размышляя о том, какой квест могут дать такому герою, как он, вращенские ветеринары. Зариния ответила, что все в порядке – оказывается, за все то время, что он работал героем-библиотекарем, ему полагалась зарплата за маг знает сколько месяцев – сам Элрик как-то забыл поинтересоваться этим вопросом.
Причем хорошая такая зарплата – потому что это же сказка. А еще премиальные, командировочные, отпускные, деньги на подарки к праздникам (трижды в год), новый меч (раз в полгода), карандаши (две коробки в месяц), блокнотик для рисования чертиков (когда маг не забудет заказать), пиво за вредность (по потребности, но ты не это...) – и торт со взбитыми сливками всякий раз, когда ему приходится иметь дело с мудаками или идиотами.
...Который, если надо, может быть заменен пирожными.
И да, там уже скопилась немалая сумма, в том числе за неиспользованные мечи, отпуска и карандаши, маг ему даже вроде как намекал – так что она взяла деньги на прививки, кофе и что ей там было нужно.
И восемь пирожных.
Кстати, их маг печет по первому требованию – и очень неплохо.
И, кстати, купила ему новую одежду ("Я уверена, тебе пойдет, там такие потрясающие кружева!")
...А в ближайшие выходные они поедут в город, потому что там театры, литературные салоны, выставки, кино, – и Элрик понял, что судьба надвигается на него со всей своей неотвратимостью.
...А на праздники, когда работы меньше, можно будет взять отпуск, – знаешь, какие у них там новогодние ярмарки!
Элрик, у которого празднование нового года ассоциировалось исключительно с жертвоприношениями хаосским богам, истязаниями рабов и прочих, не успевших спрятаться – ну и массовой оргией, участие в которой было строго обязательно, не хотел даже думать, о том, что это могут быть за ярмарки, и даже представить себе боялся, что там может купить Зариния.
Он вообще не слишком любил новый год – отец как-то сурово наказал его за то, что он засиделся над книгами и проспал оргию.
Что поделать – такие уж в Мелнибонэ были порядки.
Впрочем, все, что можно было, он с этим уже сделал.
...А привычку мага украшать дверные проемы колючими ветками и стеклянными фигурками и колокольчиками, которые противно звякали, когда Элрик задевал их головой, а также печь огромное количество кексов, пряников и всевозможного печенья, он считал каким-то совсем уж странным извращением.
Хотя печенье любил.
Особенно с пряностями.
И имбирную коврижку. И миндальные пирожные с кремом.
Утешая себя тем, что он же извращенец, об этом даже в книжках написано...
Элрик попытался осторожно выяснить, есть ли во Вращенцах что-нибудь хорошее – например, пиво и Фэйсбук.
Зариния отвечала, что про пиво не спрашивала, но там есть несколько очень приятных кафе – в некоторых даже держат кошек, – а Фэйсбук, кажется, был у мага...
Но оказалось, что у него только Одноклассники – собрание таких же старых ...колдунов, с которыми он вместе учился еще во времена Атлантиды.
– Ладно, – сказал Котик, со вздохом выливая себе на язык последние капли сливок из чашки, – дай мне чего-нибудь почитать. Что у тебя вообще есть нового, хорошего и интересного?
– А ты не лопнешь? На прошлой неделе взял дюжину книг...
– Так я же половину уже вернул. А те две по искусству – для эльфа...
– Как он там, кстати?
– Хуже, – пожал плечами Котик. – Но это закономерно – как я понял, с началом лечения им часто хуже становится. Ничего, лежит, читает, рисовать пытается.
Котиков эльф был родом из какого-то странного мира, где все время шла война. Котик выкупил его у ученых соседней страны, исследовавших всякие иномирские диковинки – время от времени им удавалось заманить в свои ловушки какое-нибудь живое существо. Впрочем, живым оно обычно оставалось недолго.
Несколько месяцев они изучали бедолагу, а то, что осталось, продали – за ненадобностью. Выжил эльф только благодаря целительскому искусству котиковой бабушки, которая выхаживала его почти полгода. За это время эльф выучил язык, начал осваиваться, а потом у него обнаружилась редкая болезнь, мучительная и трудноизлечимая. Страдали ей только истинные эльфы, пережившие что-нибудь ужасное – и, по счастью, нечасто. У них периодически открывались раны, накатывали приступы дикой боли, им снились кошмары или казалось, что они все еще в плену... Маг считал, что беднягу могли заразить намеренно в ходе каких-то экспериментов, он читал о похожих случаях.
Элрик полагал, что это не лечится – в паре книг упоминались случаи исцеления, но почти без описаний, – и по косвенным признаком можно было понять, что лечение было долгим, мучительным и далеко не всегда успешным. У героя были по этому поводу некоторые предположения, и не сказать, чтобы они ему нравились.
Но Котик пытался и, кажется, надеялся. Впрочем, он вообще всегда надеялся на лучшее – и оно его редко подводило. Видимо, не хотело огорчать такого котика.
Мало того, что князь-некромант был весьма симпатичным котолюдом – так еще и очарователен, зараза, до неприличия. И во время, и после неприличия – и даже когда выпивал дневной запас сливок, вылизывал миску, жалостливо смотрел в глаза и в третий раз просил продлить книгу еще на месяц.
А лучше на два.
...У Котика была длинная густая шерсть цвета топленого молока – это же, наверное, вычесывать каждый день!
Или вылизываться?
Котик был высок, строен, широкоплеч и невероятно изящен. Плавные, словно текучие движения: только здоровался с порога – глядь, уже сидит за столом, гладит Мурку, вольготно расположившуюся у него на коленях, и пьет молоко прямо из кувшина, зараза такая!
Роскошный хвост, кисточки на ушах – всевозможные девы от него, наверное, без ума. Угораздило же его полюбить змею, которая, возможно, даже Достоевского не читала, и странного иномирского эльфа с черной болезнью. С эльфом ведь даже любовью не займешься – во всяком случае, в обычном смысле. Только и остается книги вместе читать. Впрочем, Котик намекал, что найти желающих заняться любовью гораздо проще, чем существо, с которым можно обсуждать прочитанное.
Извращенцы они, как есть извращенцы.
Элрик не очень понимал, какие отношения связывали Котика с его, так с сказать, приобретением. Самому ему эльф скорее нравился: совсем еще молодой, жизнерадостный, с легким и веселым характером – даром, что в своем родном мире он не знал ничего, кроме пустыни и войны.
И с чувством юмора там все было хорошо – подобно многим, герой считал, что у эльфов это скорее редкость.
И с книгами обращался уважительно.
Кроме того, герой видел в его истории параллели с собственной печальной судьбой. Хотя где он только их не видел – взять, к примеру, романы Достоевского, которые ему подсунул Котик...
...Ведь ничего же общего – мелнибонийская жизнь с ее постоянными интригами, пытками, убийствами и оргиями была куда естественней и проще!
– Слушай, а как его зовут-то? – поинтересовался герой, раздумывая, принести гостю еще сливок, или обойдется. – А то мы все эльф да эльф...
– А ты не знаешь? – изумился Котик, – Я думал, вы это, познакомились? Ну ты даешь – провели вместе ночь, чуть ли не книги вдвоем подклеивали – а имени не узнал! Вот сам и спросишь при встрече. И Котик откинулся на спинку стула, развалившись на жестком сидении, как в удобном кресле. У Элрика так никогда не получалось.
...Он действительно как-то предложил эльфу переночевать в Библиотеке, опасаясь, что ночью в дороге с тем может случиться один из его приступов. А предложение помочь с починкой старых книг и прочими библиотечными делами было с его стороны знаком симпатии и уважения. Надо же чем-то порадовать больного...
А кому попало такое не предложишь. Котику, например, он не стал бы.
Ткнется в книгу, зачитается... В смысле, у него, наверное, лапки не приспособлены для такой мелкой работы.
Тут он ошибался.
Люди вообще часто ошибались в том, что касалось Котика.
– Да когда еще он приедет... лучше я в картотеке посмотрю, – нашелся герой.
Он вышел, а князь-некромант бесшумно встал, тихонько прокрался к раковине, вылил кофе, с отвращением сполоснул чашку и налил себе еще сливок.*
* Не пытайтесь повторить это дома.**
**Если, конечно, вы не котик.
Впрочем, герой не был уверен, что спутники Котика значатся в его картотеке по именам, а не просто, скажем, как "эльф из котиковой свиты", "змеелюд с серой чешуей и странным амулетом", "фиолетовая дева с огромными... ну, например, глазами".
Непорядок, конечно, вопиющий, но он тогда вернулся из неудачной поездки с сотрясением мозга... Ничего, вот сейчас и поправим. Ради картотеки Котик не сможет отказать... Заодно и посмотрим, кто из них чего брал – может, найдется злодей, зачитавший три выпуска комикса о героических братьях-котолюдах.
Ага, вот:
Оюми, змеелюд-полукровка, старший над учениками. Три книги по истории, какая-то этнография, магические гадания и какая-то странная порнография, от которой сам Элрик краснел и смущался, а Зариния почему-то хихикала.
Дама Шерл из лесного города, бывшая рабыня в Золотых Песках, сейчас помощница управляющей: пара сентиментальных романов, что-то по садоводству и толстая книга о стране некромантов – история, политика, управление, знатнейшие семьи... Зачем бы ей?
Мальчик Кей'е, ученик с западного побережья... На самом деле девочка, если герой хоть что-то в этом понимал. "Некромантские народные сказки", "Искусство тайного убийства", "Почему для создания зомби нужны мозги" – словом, обычная подростковая литература.
Дама по имени Чудовище, орка, инженер и преподаватель математики... "Занимательная геометрия", "История моды в картинках", сборник задач по алгебре, том восьмой, Перельман, Эшер...
Ну, ничего себе орки у них!
– Это что, шутка? – не выдержав, поинтересовался герой.
– Не, это наш инженер, – ответил Котик. – А что? Ну да, она действительно орка и действительно преподает математику. Не знаю, где отец ее откопал... Кстати, действительно откопал, но она была еще жива, он взял ее в дом, мы росли вместе. Ну и вот... что выросло, то выросло.
– Сочувствую ее ученикам.
– Это ты зря. Она толковая тетка и преподает интересно. Ехидная, но не сказать, чтобы злая. И вообще, если бы мне в свое время попался такой учитель математики, то я бы ее хоть знал... Наверное, – сказал Котик и вздохнул о несбыточном.
– Представляешь, прониклась моим эльфом – в жизни не угадаешь, из-за чего.
– Обычно орки терпеть не могут эльфов, – заметил герой, чуть гордясь своими познаниями.
– Это смотря где... Здешние тоже без большой любви. Не то чтобы ненавидели, а просто... Рядом живут, очень разные, ну и стараются не связываться. Если уж на то пошло, от людей у них гораздо больше проблем. Я думал как-то их познакомить, чтобы чего не вышло... Но они сами – Котик усмехнулся. Померились на задачках – причем он, невинное дитя, так и не понял, что это они так мерились... Не совсем ловит такие вещи. А потом она прониклась тем как он держался в плену и тем, что он спокойно об этом говорит. Оказывается, у здешних горных орков принято по-всякому мучить друг друга, а потом хвалиться, кто от кого чего вытерпел... А эльфы этого не любят и не ценят, поэтому считаются существами слабыми, глупыми и неблагодарными. Кроме того, они, представь, регулярно подвергают себя ужасным мучениям, добровольно купаясь в горячих источниках – и не по обету или там в наказание, а просто так, для удовольствия! А может, дело в том, что они почти не пьют – по орочьим меркам.
...Казалось бы, сколько она там помнит, ей лет пять было, наверное, или меньше – а вот же. Что-то от кого-то слышала - и много лет считала, что все это действительно так и есть. Это говорит о том, что этнография у нас преподается из рук вот плохо и надо с этим что-то делать! – неожиданно закончил Котик.
– А они случайно не это? Мне показалось – есть у него на уме какая-то девушка...
– Нет, там неслучайно другая девушка. Я тоже думал, что все закончится постелью, а наутро он придет мне рассказывать или просто будет ходить с сияющими глазами. – Улыбка Котика была теплой и немного грустной. – Но по итогам они названные брат и сестра. Причем она чуть ли не старшая – во всяком случае, когда поймала курящим в компании моих учеников – отругала, как котят. Объяснив, что настоящие "горные дедки", в смысле, орки курят исключительно трубки из верескового корня, причем начинают не раньше, чем одна из дочерей родит им первого внука или внучку. А потом отвела его в сторону и сказала все, что в таких случаях обычно говорят сестры. Ну, типа она думала, что он умнее, ладно, ребята обормоты, а он все же эльф и ему надо беречь свое здоровье.
– А ему вредно?
– Да понятия не имею. По-моему, без разницы. Но ей-то не это важно...
– Еще какие-то змеелюды – Элрик вернулся к списку. – Котолюды читающие – ну и зоопарк ты у себя собрал!
– Ага, – самодовольно усмехнулся Котик. – Мне нравится!
– Вот, есть! Аргайль-ни-Онгэре, эльф из другого мира, место жительства – Островной замок, принадлежность – Котиков вассал...
– Аргайль – это какая-то рысь? – Элрик достал с полки словарь.
– Это каракал.
– Черноухая рысь, да... Ну что же, тоже в каком-то смысле котик, – усмехнулся библиотечный герой.
– С во-от такенными кисточками на ушах, – улыбнулся князь-некромант.
– Значит, вы отчасти тезки?
– Родственники, – уточнил Котик, – по кошачьей линии. Его тоже порадовало.
– Твои мальчики его случайно черноухим не дразнят?
– Ну, почему же случайно... Бывает, конечно, – пожал плечами Котик. – Если по-доброму – то и он им в ответ что-нибудь такое пошутит. А если хотят поставить на место, или там обидеть, то он им объяснит. Что вот так делать не стоит, себе дороже, – Котик нехорошо усмехнулся. – Почему-то многие считают, что порченые очень чувствительные, хрупкие обидчивые и крайне болезненно реагируют на что попало, что любая малость может довести их до приступа...
– А "ни онгэре"... онгон, онге... Мертвый, священный, что-то в этом роде? – Элрик полистал книгу. – Священный каракакл? Или небесный?
– Ушедший в небо. У них вся культура связана со смертью и прошлым, – добавил князь-некромант с ненавистью в голосе.
– Может, это имеет отношение к его болезни?
– Не без того. – Котик выпрямился и внимательно посмотрел на библиотекаря. – Представь, ребенок жил в месте, где радость выдают по праздникам, небольшими порциями, и то не всем; время на себя выпадает редко, книг практически нет, любовь складывается у немногих, впереди ничего, кроме смерти, друзья, которые еще не погибли, обречены – и редкие счастливцы успевают зачать дитя. И да, мне кажется, причина в этом: их народ умирает, но он только здесь осознал, что можно жить как-то иначе. Так что у мальчика дилемма: он-то здесь счастлив, ему хорошо, у него друзья, книги, всевозможные занятия, развлечения и удовольствия на любой вкус – а все, кого он знал и любил, умерли или остались там... И помочь он им не может ничем – да и не очень понятно, чем им там можно помочь. Вряд ли они захотят что-то менять, если бы даже и была возможность.
– Эльфы вообще довольно консервативны, – заметил герой, у которого не было знакомых эльфов кроме того же Аргайля. Приезжали, разумеется, в библиотеку, брали книги – но общения как-то не случалось.
– Он очень умный, – сказал Котик и в голосе сверкнул металл, как будто князь-некромант на мгновение выпустил когти. – Быстро учится и очень хочет жить.
– Вы действительно спите вместе?
– Завидуешь?
– Немного, – признался герой. – На самом деле скорее возможности общения...
– В основном, когда ему нехорошо, – Котик грустно улыбнулся. – Если приступ был или надвигается – нужен кто-то, за кого можно уцепиться, чтобы удержаться в реальном мире. А кроме меня, у него здесь нету никого. Да и дома, как насколько я понял, тоже. А я большой, теплый, ласковый, пушистый, – не без самодовольства заметил князь-некромант. – И со мной хорошо...
– А твоя змеедева знает?
– О чем? Что я пытаюсь спасти порченого эльфа? Разумеется, – Котик кивнул.
– Не ревнует?
– С чего бы? – Усмехнулся Котик. – Они знакомы и неплохо ладят, он ей нравится... Знаешь, он практически единственный не испугался, когда увидел ее в первый раз, – сказал Котик с умилением. Ему вообще красивые девушки нравятся, он ее даже рисовать пытался... Да и к тому же помочь порченому – сам знаешь, дело благое...
Элрик не знал.
– Она даже предложила пару любопытных идей... Понимаешь, у каждого из нас, кроме общей жизни, которая, надеюсь, будет, есть еще и своя собственная – и нас это полностью устраивает. У меня – вассалы, ученики, война и весь этот край, у нее – свои исследования, научные проекты и прочие университетские дела...
– А сам эльф... Аргайль?
– Так он уже почти взрослый. Он рад за меня, конечно – и я надеюсь, мне когда-нибудь случится порадоваться за него тоже, по схожему поводу. Разумеется, я буду помогать ему, лечить, заботиться и все прочее. Потому что мне этого хочется. Так что не беспокойся, – Котик усмехнулся, продемонстрировав острые зубы. – Ни один эльф не пострадает.
– У меня такое ощущение, что ты его как бы это сказать... что у тебя есть в его отношении некие, как бы это сказать... Определенные желания, если ты меня понимаешь, – осторожно сказал герой, прикидывая, даст ему Котик в ухо или не решится.
– Ты знаешь, – мохнатая морда Котика приняла чуть задумчивое выражение, – когда мы только познакомились, у меня были определенные желания, не скрою... Я сомневался, думал – стоит ли, не будет ли хуже, не отпугну ли я его, и вообще этично ли то, что я хочу ему предложить. – Котик усмехнулся. – Он казался мне безгранично наивным, очень нежным и трогательным... К таким невольно иногда испытываешь... не знаю, поймешь ли ты меня.
– Еще как, – хмуро сказал герой.
– Ну, вот... И я, конечно, не удержался. Но знаешь, с тех пор прошло довольно много времени, и я давно уже сделал с ним все, чего мне хотелось, реализовал все свои не вполне обычные желания... Точнее, мы их вместе реализовали, у него оказалась замечательная фантазия! – Котик мечтательно улыбнулся. – Разумеется, это не мешает нам периодически заниматься подобными вещами, но на них все-таки время нужно, и чтобы он здоров был...
– Но ведь эльфам, вроде, нельзя! В смысле, они умирают, если их...
– Но ведь кроме этого есть масса других способов доставить друг другу радость и удовольствие, правда? – Котик внимательно посмотрел на героя, словно на что-то намекал.
– Да, но это на любителя...
– Знаешь, мне было очень любопытно, что у нас получится. Ты, ведь в курсе – у меня есть, скажем так, особые вкусы, довольно нетипичные – увы, никто из моих друзей не способен их разделить. Даже ты, хотя я так надеялся... – При этих словах Котик печально вздохнул, а героя передернуло. – Ученики ноют и просят пощады, не успеешь толком начать, – продолжал он. – Или сразу говорят, что им не интересно... Приходится чуть ли не силой заставлять, а в этом мало радости...
– Смотря кому, – заметил герой.
– Я люблю, чтобы все было добровольно и к взаимному удовольствию, – возразил Котик, – Иначе скучно. Но до сих пор никто из моих друзей не мог или не хотел разделить этого со мной... Я даже змеедеву едва уговорил – а он сразу согласился, и с таким восторгом! И ему понравилось! Он сказал, что это потрясающе, у него в жизни не было ничего подобного и он хочет еще! – воскликнул Котик с волнением в голосе. – Конечно, можно сказать, что я воспользовался его невинностью...
– Не может быть, – воскликнул герой, потрясенный этим признанием. – Ты не стал бы... Нет, не говори, что... Или все же?
– Почему не стал бы? – Котик беспечно раскачивался на стуле.
– Ты дал ему прочесть Достоевского? – Ужаснулся Элрик. – И не жаль тебе... Ему и так досталось!
– Именно поэтому! И он, кажется, оценил. Иногда люди делают со своей жизнью совершенно кошмарные вещи – при этом совершенно добровольно... Он говорит, оно даже чем-то похоже на их жизнь, там, у них – не так, конечно, страшно, но все-таки...
– Ну у тебя и способы... Ничего сказать, порадовал человека.
– Но ведь помогло же! Для начала я научил его читать. – Котик так и лучился самодовольством и гордостью. – То есть по-своему он умел, но они там у себя пишут целыми фразами, каждое предложение – такая замысловатая загогулина. Ну и потом – начал я все же с Пушкина. Не думай, что я совсем уж... А потом, представляешь, – он прочел Честертона и попросил еще!
– И что? – спросил Элрик, который несколько раз слышал это имя, но читать поленился.
– Ему понравилось, он поблагодарил меня и спросил, нет ли еще. – В голосе Котика звучало непривычное волнение. – Ты не представляешь, как приятно обсуждать любимые книги с хорошим другом, который тоже их читал! Конечно, время от времени мы делаем это и сейчас. Но в первый раз – да, это было потрясающе! Я для него даже старую азбуку вытащил – знаешь, ту, где А – артефакт, Б – беспорядок, В – василиск...
– По-моему, там было А – апасность, – возразил герой.
– Я все-таки хочу себе грамотного эльфа. Нет, конечно, в чем-то ты прав – странные желания иногда посещают меня. Например, взять в библиотеке две одинаковых книги – новые, никогда прежде не читанные – и прочесть обоим, одновременно – а потом обсудить, – на наглой рыжей морде возникла мечтательная улыбка.
– Извращенец, – убежденно сказал Элрик.
– Да, – согласился Котик, – и что? Я действительно родом из Вращенец, матушка моя – тамошняя городская фаэри.
– Поэтому папой выбрала котолюда.
– Да, у нее хороший вкус. Котолюды, чтоб ты знал, лучшие любовники.
– Да мне как-то не актуально, – пожал плечами Элрик. – Или ты хочешь сказать, что твоему эльфу повезло?
– Куда там повезло – с диагнозом таким!
– В смысле – с тобой?
– Это мне с ним повезло. В кои-то веки нашел кого-то, с кем у нас схожие вкусы.
– Ты серьезно имеешь в виду эту мрачную унылую классику? – в который раз поразился Элрик.
– Так ведь хорошие книги! Не фигня же какая-нибудь...
– Он просто не знает ничего другого, а ты пользуешься его невинностью. Это бесчестно, – убежденно сказал великий герой. – И вообще, у вас какие-то странные отношения. Никак не пойму – кто он тебе?
– В смысле? Он – мой эльф. Один из моих, из тех, за кого я отвечаю. – Котик смотрел прямо и твердо. – Мой друг, – Котик сделал ударение на слове "мой". – Знаешь, он такой... Славный, ласковый, умный, приятный на ощупь... Дурацкое создание, но в чем-то очень трогательное. Он кажется очень уязвимым, его хочется защитить и согреть... У него ж ни шерсти, ни чешуи, поэтому кажется особенно беззащитным. Чуть холоднее меня – поэтому кажется, что он все время мерзнет. Полуслепой – в смысле, ни усов у него, ни вибрисс, я не представляю, как вы так живете и не падаете, как удерживаете равновесие без хвоста. А вот же – и умный, и читает, к знаниям тянется, держится с достоинством... Больной, опять же – и при этом очень адекватный, не ноет, не жалуется, очень хорошо держится, и расслабляться умеет, и радоваться жизни... Знаешь, из него вышел бы неплохой маг – теоретик, разумеется, дара у него нет – и ни у кого из них, как я понял, нету. Но соображает он очень хорошо – представляешь, он помогает моим ученикам делать домашнее задание! И если он решится – на летнем празднике я назову его братом, – неожиданно закончил князь-некромант.
– А бить братьев у вас можно? – ехидно поинтересовался герой.
– А почему нет? – удивился Котик. – Мы с сестрой все время дрались, братца своего младшего я выдеру когда-нибудь, если он не поумнеет и не перестанет лезть в герои.
Элрик почему-то подумал, что это такая же пустая угроза, как и обещание наказать учеников за очередные шкоды и дурачества.
– Родители нас не били никогда, а вот от бабушки влететь могло... А в его случае – это хороший способ вывести из приступа, если поймать в самом начале, когда он только проваливается туда. Укусить или когтем провести... Но обычно мы просто деремся. Он, между прочим, вполне способен меня побить, но на мне синяки не так заметны, – усмехнулся Котик, – поэтому все, кому есть дело до того, что их никак не касается, думают, что я его обижаю...
– Это у вас такие сексуальные игры в доминирование? – не удержался от подначки Элрик.
– Не, это ты опять что-то прочитал и не понял. Я – доминирующий котик на этой помойке, и оспорить этого не позволю никому, – князь-некромант был неожиданно серьезен. – А сексуальные игры у меня будут с змеедевой после свадьбы, если только меня не убьют до того. И у него тоже, надеюсь, будут, когда они сообразят... Сам видел, или он тебе говорил?
– Видел... И упоминал, да. Вскользь, когда говорили о способах лечения.
– Я рад, что он заводит отношения на стороне.
– Нет у нас никаких отношений, – возмутился герой.
– Трепаться полночи – отношения, – наставительно сказал Котик, – Обсуждать книги, курить всякую гадость – тоже отношения. Кататься с оркой по озеру, вместе решать задачки, помогать с учебой, ходить купаться всей компанией, чай пить – отношения. Писать вместе текст – отношения. Практически интимные.
– Так у вас с ним это...
– Разумеется, – кивнул Котик. – А как иначе в нашем деле? Тебя, между прочим, звали в компанию – втроем было бы веселее.
– Увы. У меня нет ни склонности, ни таланта, – чуть высокомерно ответил Элрик, хотя порой ему, признаться, до смерти хотелось присоединиться к развлечениям друзей. – Я даже не представляю толком, как это делается.
– А ты классику читай – все оттуда, – посоветовал Котик.
– Извращенцы вы, – убежденно сказал Элрик. – Извращенцы, а комиксов не пишете...
– Да будет тебе комикс, будет! Половину написали уже...
– Быть не может! – недоверчиво воскликнул герой. – А я думал, вы что-нибудь серьезное...
– Надеюсь, будет и серьезное. Это пока так, проба сил...
– А о ком?
– А вот это сюрприз. Но к лету будет, я надеюсь.
– С приключениями? – недоверчиво переспросил Элрик. – С драками, сокровищами, монстрами и полуголыми девицами?! А то знаю я вас, извращенцев – с вас станется и по мотивам Достоевского нарисовать.
– Разумеется, – степенно кивнул Котик.
Глаза великого героя светились благодарностью цвета малинового варенья. Он был уверен, что Котик шутит – не может же быть, чтобы они ради него, кто-то ради него взялся за такое сложное и кропотливое дело. Он даже сходил на ледник и принес еще одну миску сметаны и кувшинчик сливок. – Котик тут же зачерпнул лапой и начал изящно облизываться.
– А здешние ты все уже прочитал? – спросил он, не дожидаясь замечания о необходимости мыть лапы.
– Почти. Придется все же ехать в затерянный город за библиотекой загадочного древнего народа... Говорят, там могло сохраниться множество комиксов, в смысле, древних книг, имеющих огромное научное значение... А поехали со мной! – Предложил герой в порыве котолюбия.
– Ты один поедешь? – уточнил князь-некромант.
– Не знаю еще. Может, удастся найти кого из друзей...
– А они не будут против котика в компании?
– А кто их спро... Нет, не думаю, они вполне кототолерантны...
– А если я возьму пару-тройку своих?
– Жену? – Элрик поежился, представив себе путешествие в обществе змеедевы.
– Не, она комиксами не интересуется. Пару учеников потолковее, может, Оюми – ему полезно развеяться. Аргайля, само собой.
– А его-то зачем?
– Он неплохо стреляет, – пожал плечами князь-некромант, вылизывая миску. – И вообще ему полезно – адреналин, приключения... Мне кажется, ты тоже будешь рад его видеть.
– Это да. Он славный, и я ему многим обязан, но не будет ли слишком опасно...
– А что не опасно?
– А если его скрутит прямо в пути?
– Разберемся. Так что там насчет книжек? – Он отставил пустую миску, в которой не было и следа сметаны.
– Новое, хорошее и интересное, говоришь? Вообще, это три разные категории, – сказал Элрик, поддразнивая друга, и налил себе еще кофе. – Они даже на разных полках стоят. Вон, вчера привезли целый ящик "Магия макраме", "Тысяча и один рецепт ягодного десерта", "Как стать Черным Властелином Мира за 24 часа", "Разведение гупий в домашних условиях"...
– Гарпий? – переспросил Котик. – Зачем их разводить – и с кем? Они сами прекрасно справляются... А что там еще?
– Что-то по цветоводству, – сказал Элрик, перебирая книги. – "Детские сказки Мелнибонэ", Перумова очередной роман...
– Перумов? – Котик зевнул, демонстрируя пасть, полную очень острых зубов. – Я, вроде, что-то когда-то читал, – в его голосе звучала неуверенность, – там были два парня, да? Об одном говорилось, что он красивый, о втором – что вроде как умный? Но на самом деле умных там, не было, зато была империя и много странного секса... Она, кажется, их... или они ее? – Котик смотрел в стол, точнее, в пустую миску, и казался непривычно смущенным.
– Там, где империя, обычно не без того, – согласился Элрик.
– Тебе лучше знать.
– Именно что. Как-никак я бывший император Мелнибонэ, – со знанием дела ответил библиотечный герой. – Знаешь, не хочу тебя расстраивать, но, подозреваю, это был срамной фанфик, к которому автор вряд ли имеет отношение... Скорее всего, – сказал Элрик, немного гордый своими литературными познаниями. – То есть я не читал всех его романов – очень уж их много, так что не могу утверждать наверняка...
– Понимаешь, я хотел положительный образ некроманта, – пожаловался Котик, делая глоток сливок из кувшина, – чтобы там эльфы и ми-ми-ми, а это? Они же там же все идиоты...
– Романтический персонаж не может не быть идиотом, – наставительно произнес великий герой. Он вычитал эту мысль в каком-то окололитературном журнале, чем втайне очень гордился. И его совсем не насторожил тот факт, что журнал лежал в сортире, среди старых подшивок "Вестника некроманта", "Злодейской улыбки", "Ни дня без мерзости" и тому подобного.
– А ты разве не романтический герой? – удивился Котик, кажется, почти искренне.
– А я романтический злодей. Нам можно быть умными, – разъяснил мелнибониец. – Но только по пятницам. Ну, еще иногда по средам, но так, чтобы никто не догадался. А сам-то ты, по-моему...
– А я котик, нам вообще все можно, и мы ни у кого не спрашиваем!
...И дурацких журналов не читаем, – добавил он мысленно.
– Хорошо устроился, – усмехнулся герой. – Вечно вам, котикам, все самое вкусное. Кстати, сливок больше нет, это последние.
Вторая часть
Третья часть
Четвертая часть
no subject
no subject